Неточные совпадения
Недавно заведенное на новый лад хозяйство
скрипело, как немазаное колесо, трещало, как домоделанная мебель из сырого
дерева.
— Нужно, чтоб дети забыли такие дни… Ша! — рявкнул он на женщину, и она, закрыв лицо руками, визгливо заплакала. Плакали многие. С лестницы тоже кричали, показывали кулаки,
скрипело дерево перил, оступались ноги, удары каблуков и подошв по ступеням лестницы щелкали, точно выстрелы. Самгину казалось, что глаза и лица детей особенно озлобленны, никто из них не плакал, даже маленькие, плакали только грудные.
С высокого берега смотрели вниз чахлые, больные
деревья; здесь на открытом месте каждое из них в одиночку ведет жестокую борьбу с морозами и холодными ветрами, и каждому приходится осенью и зимой, в длинные страшные ночи, качаться неугомонно из стороны в сторону, гнуться до земли, жалобно
скрипеть, — и никто не слышит этих жалоб.
Ночь была черная и дождливая. Ветер дул все время с северо-востока порывами, то усиливаясь, то ослабевая. Где-то в стороне
скрипело дерево. Оно точно жаловалось на непогоду, но никто не внимал его стонам. Все живое попряталось в норы, только мы одни блуждали по лесу, стараясь выйти на реку Улике.
Низкие мутные разорванные облака быстро неслись по холодному небу;
деревья густо и перекатно шумели вершинами и
скрипели на корнях своих; очень было грустное утро.
Они исчезли. На дворе дробно шумел дождь, вздыхал ветер,
скрипели деревья, хлопала калитка, Кожемякин прислушивался ко всему, как сквозь сон, вяло соображая...
Сидели они высоко, на какой-то полке, точно два петуха, их окружал угрюмый, скучающий народ, а ещё выше их собралась молодёжь и кричала, топала, возилась.
Дерево сидений
скрипело, трещало, и Кожемякин со страхом ждал, что вот всё это развалится и рухнет вниз, где правильными рядами расположились спокойные, солидные люди и, сверкая голыми до плеч руками, женщины обмахивали свои красные лица.
Шли маленькие люди между больших
деревьев и в грозном шуме молний, шли они, и, качаясь, великаны-деревья
скрипели и гудели сердитые песни, а молнии, летая над вершинами леса, освещали его на минутку синим, холодным огнем и исчезали так же быстро, как являлись, пугая людей.
Жёлтая, опухшая рожа смотрела с печи на Илью, голос Перфишки
скрипел, как надломленный сучок осенью на
дереве.
Копер
скрипел и дрожал, над головами толпы поднимались обнаженные, загорелые и волосатые руки, вытягиваясь вместе с веревкой; их мускулы вздувались шишками, но сорокапудовый кусок чугуна взлетал вверх всё на меньшее расстояние, и его удар о
дерево звучал всё слабее.
Остановясь на крыльце, он схватил рукою перила лестницы, покачал их —
дерево дряхло заскрипело. А в кухне умильно
скрипел рабий голос Матрены...
Было слышно, как на пароходе убирали якорную цепь. Дул уже сильный, пронзительный ветер, и где-то вверху на крутом берегу
скрипели деревья. Вероятно, начинался шторм.
Ночь была светлая и холодная, снег переливал голубоватыми огнями, словно алмазный; на небе вызвездило, и Стожары ярко мерцали, мороз хрустел и
скрипел под санями; покрытые оледенелым инеем ветки
деревьев слабо звенели, блистая на луне, как стеклянные.
Трупы
деревьев недвижно лежали;
Сучья ломались,
скрипели, трещали...
Эти разговоры взвинтили воображение, и мы невольно вздрагивали от каждого шороха в лесу. Меня всегда занимал вопрос об этих таинственных ночных звуках в лесу, которые на непривычного человека нагоняют панику. Откуда они, и почему они не походят ни на один дневной звук?
Скрипит ли старое
дерево, треснет ли сухой сучок под осторожной лапой крадущегося зверя, шарахнется ли сонная птица, — ничего не разберешь, а всего охватывает жуткое чувство страха, и мурашки бегут по спине.
С улицы проникал слабый свет фонаря. Экипажи еще стояли, и сонные кучера с презрением смотрели с высоты своих козел на низкие покосившиеся домишки и лениво зевали, двигая бородами. Непривязанная ставня продолжала хлопать, и в минуты, когда переставало
скрипеть дерево, неслись жалобные звуки и роптали, и плакали, и молили о жизни.
Слышно стало, как
скрипит дерево о железную крышу и шуршит мокрая зелень.
И этот же ветер приносил на крыльях своих новые звуки, явственно слышные, когда переставало
скрипеть дерево.
По соседству с юртой качалось и
скрипело какое-то
дерево. На крыше кусок коры дребезжал разными тонами, в зависимости от того, усиливался или ослабевал ветер. Убаюкиваемый этими звуками, иззябший и утомленный долгой ходьбой на лыжах, я крепко уснул.
На дворе в это время стояли человеконенавистные дни октября: ночью мокрая вьюга и изморозь, днем ливень, и в промежутках тяжелая серая мгла; грязь и мощеных, и немощеных улиц растворилась и топила и пешего, и конного. Мокрые заборы, мокрые крыши и запотелые окна словно плакали, а осклизшие
деревья садов, доставлявших летом столько приятной тени своею зеленью, теперь беспокойно качались и,
скрипя на корнях, хлестали черными ветвями по стеклам не закрытых ставнями окон и наводили уныние.
Непрерывный гул стоял над садом — странный, зловещий и сухой, как только осенью
деревья шумят. Ветер порывами проносился за темными окнами; стволы лип
скрипели; в печной трубе слышался шорох.
Ветер отпевал кого-то,
деревья гнулись с воем и плачем; какая-то чертовщинка, должно быть, ставня, жалобно
скрипела и стучала по оконной раме.
В подгородной деревне состояние мужичков, довольно работящих, держалось еще, как подгнившее
дерево, которое
скрипит от малейшего ветра, но еще дает зелень и плоды.
Я думаю, этой ночью он не придет.
Нынче от холода в воздухе
Дохли птицы.
Для конницы нынче
Дорога скользка, как лед,
А с пехотой прийти
Он и сам побоится.
Нет! этой ночью он не придет!
Будь спокоен, Чекистов!
Это просто с мороза
проскрипело дерево…